Стюардесса:
- А ну быстро все ремни пристегнули, а то будет как в прошлый раз.
Пассажир (пристегиваясь):
- А что было в прошлый раз?
Стюардесса:
- Что, что... Все непристегнутые были по салону размазаны, три недели самолет отмывали.
Пассажир (испуганно):
- А что было с теми кто пристегнулся?
Стюардесса:
- С ними все нормально, сидели как живые.

After take-off turn right and advice
Перевел лингвист: после того как разденешься, повернись на правый бок и скажи сне (правда)

В России сделают самолет, способный взять на борт до 1500 грузин.

ASK

Судя по дате, баян 7-летней давности, но как-то прошло мимо меня.
Уже пол часа ржу.
https://ibb.co/MPB0wYm

В Москве наблюдается постепенное усиление полной приостановки частичной отмены временного запрета карантинных мер

RA-73016 это Boeing 757-200 Вим авиа

В 80-х прошлого столетия у суховцев были ещё на крыле Ил-14 – служебные самолёты. Базировались они на Центральном аэродроме (до и после – это Ходынское поле). Потом служебные самолёты перевели в Чкаловскую, но, опытным лётчикам разрешали летать в светлое время суток с Ходынки.
Собрались в начале 80-х мы лететь в очередной раз в Ахтубинск. Приезжаем к суховцам, идём на аэродром, а диспетчер говорит: «Можете ехать домой, Ахтубинск по погоде добро не даёт» – диспетчер нам не начальник, поэтому сидим, ждём.
Приходит Назаров, старейший лётчик. Он весь Союз знал, и его, наверное, во всём Союзе знали. Сразу нам:
– А чего не в самолёте?
– Добра нет…
Назаров к диспетчеру: «Кто там не даёт добро? Соедини» – далее такой разговор:
– Петя? Привет!
– Как жена? Сын сдал в институт?
– Поздравляю! Петь, какого добра ты не даёшь?
– Что? Видимость не более 50 метров?
– Петь, иди на фиг, я дальше всё равно дальше не вижу.
И к нам: «Мужики, летим, загружайтесь!»

Однажды загрузились в Ил-14 лететь в Ахтубинск. В начале салона в самолёте были столики (поговаривали, что этот борт когда-то был личным самолётом И.Броз Тито), а у нас с собой было…
Выходит из кабины экипажник и говорит: «Мужики, давайте в хвост, командиру (Назарову) на взлёте тяжело штурвал на себя тянуть» – мы подумали, что шутит и продолжили наливать. На исполнительном старте опять вышел экипажник: «Ну, мужики, командиру на взлёте тяжело штурвал на себя тянуть» – и мы все дружно перешли в хвост. После взлёта вернулись на свои места и налитое выпили.
Здесь надо пояснить, что была традиция – на старте налитое подносили к губам, но, не пили; самолёт разбегался и задирал нос (отрывал переднюю стойку), соответственно наши тела вместе со спинкой кресла отклонялись назад, и жидкость вливалась в нас сама – это называлось: «За отрыв передней стойки!».