Остатки России
http://rutube.ru/tracks/121830 ...

Не каждый выбирает для себя ту женщину, которую полюбит… Любовь всегда для всех загадкой будет… Её нельзя купить или призвать, её никто не в силах предсказать, Любовь внезапно можно лишь познать с той женщиной, которую любя, не каждый выбирает для себя….. Не каждый выбирает для себя религию, в которую поверит: Он может долго тщетно лицемерить, искусно правду от себя скрывать, И может даже атеистом стать, души своей совсем не замечать – Религию, где только Бог судья, не каждый выбирает для себя… Не каждый выбирает для себя дорогу, на которой трудно будет, Что к храму поведёт, в пути разбудит религию и женщину познать, Любить научит, верить и страдать, себя в лишеньях преодолевать – Дорогу, испугавшись бытия, не каждый выбирает для себя. Не каждый выбирает для себя ни женщину, ни веру, ни дорогу – Они нас выбирают, слава Богу; Они нас выбирают для себя, И мы живём, им всем благодаря…

http://ru.youtube.com/watch?v= ...
****
Плоды популярности
Все пишут, пишут киски...
Кот очумел от переписки:
-Зачем я поместил портрет
В проклятый этот интернет?!(Планета кошек: Жизнеописание котов, их нравы, обычаи, мифы в рисунках Виктора Чижикова с комментариями Андрея Усачева)

В предверии праздника...дабы избежать подобного....
http://www.bidstrup.ru/content ...

Райнер Мария Рильке

Окно - роза


Там лап ленивых плавное движенье
Рождает страшный тишины раскат,
Но вот одна из кошек, взяв мишенью
Блуждающий по ней тревожно взгляд,

Его вбирает в свой огромный глаз, -
И взгляд, затянутый в водоворот
Зрачка, захлебываясь и кружась,
Ко дну навстречу гибели идет,

Когда притворно спящий глаз, на миг
Открывшись, вновь смыкается поспешно,
Чтоб жертву в недрах утопить своих:

Вот так соборов окна-розы встарь,
Взяв сердце чье-нибудь из тьмы кромешной,
Его бросали богу на алтарь.

Рильке Райнер Мария

Пантера

Скользит по прутьям взгляд в усталой дрёме,
И кажется за прутяной стеной
Весь мир исчез, - и ничего нет, кроме
Стены из прутьев в гонке круговой.

Упругих лап покорные движенья
В сужающийся круг влекут её,
Как танец силы в медленном сближенье
С огромной силой впавшей в забытьё.

Лишь изредка она приоткрывает
Завесы век - и в темноту нутра
Увиденное тотчас проникает
И в сердце гаснет как искра.

LASTочка, добрый-добрый вечер)

Добрый вечер! Anna, на Вашей ветке любой участник может стихи размещать?

Добрый вечер N. Добро пожаловать на Нашу ветку)))
Стихи тут размещают все, кто хочет, принято указывать авторство, правда. Если Ваши, то под своим ником авторство можете не указывать, будет понятно.

Артюр Рембо

Первый вечер

Она была полураздета,
И со двора нескромный вяз
В окно стучался без ответа
Вблизи от нас, вблизи от нас.

На стул высокий сев небрежно,
Она сплетала пальцы рук,
И легкий трепет ножки нежной
Я видел вдруг, я видел вдруг.

И видел, как шальной и зыбкий
Луч кружит, кружит мотыльком
В ее глазах, в ее улыбке,
На грудь садится к ней тайком.

Тут на ее лодыжке тонкой
Я поцелуй запечатлел,
В ответ мне рассмеялась звонко,
И смех был резок и несмел.

Пугливо ноги под рубашку
Укрылись: "Как это назвать?"
И словно за свою промашку
Хотела смехом наказать.

Припас другую я уловку!
Губами чуть коснулся глаз;
Назад откинула головку:
"Так, сударь, лучше... Но сейчас

Тебе сказать мне что-то надо..."
Я в грудь ее поцеловал,
И тихий смех мне был наградой,
Добра мне этот смех желал...

Она была полураздета,
И со двора нескромный вяз
В окно стучался без ответа
Вблизи от нас, вблизи от нас.

Артюр Рембо

Гласные

A - черный, белый - Е, И - красный, У - зеленый,
О - синий... Гласные, рождений ваших даты
Еще открою я... А - черный и мохнатый
Корсет жужжащих мух над грудою зловонной.

Е - белизна шатров и в хлопьях снежной ваты
Вершина, дрожь цветка, сверкание короны;
И - пурпур, кровь плевка, смех, гневом озаренный
Иль опьяненный покаяньем в час расплаты.

У - цикл, морской прибой с его зеленым соком,
Мир пастбищ, мир морщин, что на челе высоком
Алхимией запечатлен в тиши ночей.

О - первозданный Горн, пронзительный и странный.
Безмолвье, где миры, и ангелы, и страны,
- Омега, синий луч и свет Ее Очей.

Поль Верлен

ПАРИЖСКИЕ КРОКИ

Луна на стены налагала пятна
Углом тупым.
Как цифра пять, согнутая обратно,
Вставал над острой крышей черный дым.

Томился ветер, словно стон фагота.
Был небосвод
Бесцветно-сер. На крыше звал кого-то,
Мяуча жалобно, иззябший кот.

А я, - я шел, мечтая о Платоне,
В вечерний час,
О Саламине и о Марафоне...
И синим трепетом мигал мне газ.

Поль Верлен

Le vent dans la plaine
Suspend son haleine
Favart*

Это - экстаз утомленности,
Это - истома влюбленности,
Это - дрожанье лесов,
Ветра под ласкою млеющих,
Это - меж веток сереющих
Маленький хор голосов.

Свежие, нежные трепеты!
Шепоты, щебеты, лепеты!
Кажется: травы в тиши
Ропщут со стоном томительным,
Или в потоке стремительном
Глухо стучат голыши.

Чьи же сердца утомленные
Вылились в жалобы сонные?
Это ведь наши с тобой?

Это ведь мы с тобой, милая,
Тихие речи, унылые
Шепчем в равнине ночной?

А как вам эти два поэта?

Люков Кирилл


Два поэта

Один был юн и безмятежен
И по-мальчишески жесток.
Он не любил тех, кто изнежен
И презирал суровый рок.

Не чтил ни чёрта он, ни бога,
И помочиться в церкви мог.
В своей ничтожности убогой
Себе был сам и чёрт, и бог.

Он наплевал на все морали,
И думал гордо, что поэт,
Пройдя лишь все ады и раи,
Стихи напишет, а не бред.

Другой был старше и... старее,
И скован был в своих стихах.
Увяз он в жизненном елее,
И исписался в пух и прах.

Искал в вине он вдохновенья,
Но трудно там его найти.
Был жив ещё поэта гений,
Лишь только не было пути.

Они столкнулись, как кометы,
Перевернув себя и мир.
Друзья, любовники, поэты,
Чьих прост и жёсток голос лир.

Один был младше, умер первым,
Стихи забросил он совсем.
Задиристый, упрямый, нервный -
Артюр Рембо известен всем.

Другой ещё добился славы,
Весь мир стихами взял он в плен.
Поэт, великий среди равных,
и правдолюбец - Поль Верлен.

А как вам эти два поэта?

Люков Кирилл


Два поэта

Один был юн и безмятежен
И по-мальчишески жесток.
Он не любил тех, кто изнежен
И презирал суровый рок.

Не чтил ни чёрта он, ни бога,
И помочиться в церкви мог.
В своей ничтожности убогой
Себе был сам и чёрт, и бог.

Он наплевал на все морали,
И думал гордо, что поэт,
Пройдя лишь все ады и раи,
Стихи напишет, а не бред.

Другой был старше и... старее,
И скован был в своих стихах.
Увяз он в жизненном елее,
И исписался в пух и прах.

Искал в вине он вдохновенья,
Но трудно там его найти.
Был жив ещё поэта гений,
Лишь только не было пути.

Они столкнулись, как кометы,
Перевернув себя и мир.
Друзья, любовники, поэты,
Чьих прост и жёсток голос лир.

Один был младше, умер первым,
Стихи забросил он совсем.
Задиристый, упрямый, нервный -
Артюр Рембо известен всем.

Другой ещё добился славы,
Весь мир стихами взял он в плен.
Поэт, великий среди равных,
и правдолюбец - Поль Верлен.

А как вам эти два поэта?

Люков Кирилл


Два поэта

Один был юн и безмятежен
И по-мальчишески жесток.
Он не любил тех, кто изнежен
И презирал суровый рок.

Не чтил ни чёрта он, ни бога,
И помочиться в церкви мог.
В своей ничтожности убогой
Себе был сам и чёрт, и бог.

Он наплевал на все морали,
И думал гордо, что поэт,
Пройдя лишь все ады и раи,
Стихи напишет, а не бред.

Другой был старше и... старее,
И скован был в своих стихах.
Увяз он в жизненном елее,
И исписался в пух и прах.

Искал в вине он вдохновенья,
Но трудно там его найти.
Был жив ещё поэта гений,
Лишь только не было пути.

Они столкнулись, как кометы,
Перевернув себя и мир.
Друзья, любовники, поэты,
Чьих прост и жёсток голос лир.

Один был младше, умер первым,
Стихи забросил он совсем.
Задиристый, упрямый, нервный -
Артюр Рембо известен всем.

Другой ещё добился славы,
Весь мир стихами взял он в плен.
Поэт, великий среди равных,
и правдолюбец - Поль Верлен.

С наступающим Новым годом всех посетителей ветки !

Старый Год заметает порошею...
Новый Год за окном дожидается.
Пожелаем друг другу хорошего,
Как у добрых людей полагается!

Если были в году неприятности,
Поскорее пускай позабудутся.
А надежды на счастье и радости
Обязательно в скорости сбудутся ...

Аркадий М.

Напиши мне всего пару строчек,
Хоть какую-нибудь ерунду...
Дни в начале зимы все короче,
Пробираюсь по тонкому льду.

Провалюсь, если слов не увижу,
От тебя, хоть двух строк ни о чем.
Напиши, и ты станешь мне ближе.
Проведешь через темень лучом.

А у нас - все по-прежнему, веришь?
Я болею. В квартире разгром,
Благодарен, что все со мной делишь,
Ты в молчании мудром твоем.

Допишу, и опять не отправлю...
Может, слышишь меня ты в ночи?
От себя я мирок твой избавлю,
Только в сердце хотя б не молчи.

Каллен:
Какие замечательные стихи.

Якобус Корнелис Блюм

От этих дней, - И рождество, и Новый год...


От этих дней, — и Рождество, и Новый год, —
Что суетны, нигде не скрыться снова:
Былые беды водят хоровод,
И новые, надежды нет, готовы.

Нет утешения среди неважных дел,
Одна лишь мысль в убийственном молчаньи:
Что боли и страданью есть предел,
Как велико бы не было страданье.

Стартуют снова все круги своя,
Сереет лед, туман оденет поле;
Включая свет, запрусь от бытия,
Но в стенах так же тесно, как на воле.

М. Щербаков

Рождество

От начальной, навязчиво ноющей ноты,
Каковую в костеле в Четверг ординарный
На органе твердит без особой охоты
Ученик нерадивый, хотя не бездарный, -
До тамтама в пещере, где высится дико
Черномазый туземный кумир - недотрога,
Перед коим шаманы для пущего шика
Сожигают воинственный труп носорога;
От вождя монастырской общины,
Говорящего вслух по тетрадке,
Что миряне не суть человеки
И достойны кнута и вольера, -
До такой же примерно картины,
Но в обратном зеркальном порядке
Отраженной давно и навеки
В оловянных глазах Люцифера;
От кисейной спиритки, чьи пассы
Что ни ночь повергают в нокдаун
И ее, и ее корифея,
Колдуна - антиквара с бульвара, -
До вполне богомольной гримасы
На лице робинзона, когда он
Снаряжает бумажного змея
Для поимки воздушного шара;
От фигурных, могильных, нагрудных, нательных
Разномастных крестов мишуры многоцветья -
До пунктирных, что спрятаны в стеклах прицельных,
И косых, означающих номер столетья;
От пустыни, где город, . внезапный как манна,
Пилигрима пленяет повадкой минорной, -
До морей, чье спокойствие выглядит странно,
А цунами с тайфунами кажутся нормой;
От одной ясновидческой секты,
Из которой не выбьешь ни звука, -
До другой, не привыкшей терзаться
И поэтому лгущей свободно;
От усердья, с каким интеллекты
Вымеряют миры близоруко, -
До завидной манеры мерзавца
Что угодно считать чем угодно;
От письмен, где что дело, что слово, -
До холерных низин, где пожары;
От застывшего в небе салюта -
До морозного, смрадного хлева;
От угла колпака шутовского -
До окружности папской тиары;
От меня, маловера и плута, -
До тебя, о Пречистая Дева.

Солнышко, ну где ты?

Порой, бывает, незнакомый человек
Живущий «по ту сторону планеты»
Вдруг остановит твой безумный бег
Простым вопросом: Солнышко, ну где ты?

И сразу, в миг, становится теплей
От слов простых, пронизанных участьем
И в череде уныло-серых дней
Мелькнет луч солнца, разогнав ненастье

И тише боль. И легче на душе
И хочется дарить тепло другому,
Живущему в реальном мираже
Так далеко, но близкому такому…

И чувствуешь уверенность свою
И веришь в то, что нужен ты кому-то
А ведь стоял почти, что на краю
Отчаянья. Спасла тепла минута.

Давайте не скупиться на тепло:
Нам всем важны минуты пониманья
Пусть другу станет на душе светло
От нашего участья и вниманья...


Остановить хочу безумный бег
Слова мои улыбкою согреты
Родной мой, незнакомый человек
Грустить не надо...
Солнышко...
Ну где ты?

Вот светлый луч пронзил громоздкий стих… Бис!

Callen:

Доброй ночи, ОСЕНЬ!
А не хотите ли присоединтицо к нашей компании?)))



Доброго утра вам!
это означает присоединится? :)))
а я кажется периодически это делаю...
или предложение было о другом? тогда и ответ другой...как говорит моя подруга "Это наврядли!"
не сердитесь :)

КОЛЫБЕЛЬНАЯ

Я укутаю в плед тебя, сонную,
Обниму и теплом убаюкаю,
Стану ночью безлунно-бездонною,
Горьким счастьем твоим, сладкой мукою…

Пахнет ландышем в мае бессонница,
Тишина, да и та – соловьиная…
Не жена ты моя, не любовница, -
Ты единственная и любимая.

Гнутся ветки к земле гуттаперчево,
Дождь вишнёво-сиреневый плачется,
А сердечко твоё так доверчиво
Словно зайчик в ладонь мою прячется…

Ты и спящая мне улыбаешься,
Ты и спящая мной зацелована,
Не раскаюсь, и ты не раскаешься
В том, что нашей весной околдована.

Всё свершается с ведома божьего,
Даже если нежданно-негаданно –
У всего, что дано нам хорошего,
Запах воска, молитвы и ладана.

Пролилась снова полночь признанием,
Невозможно губами согретого,
Каждым выдохом, каждым касанием:
Как мы жили с тобою до этого?

Ненаглядная, милая, сонная,
Уходящая в ночь акварельную,
Спи родная моя… утомлённая…
Я тебе нашепчу колыбельную.


Сказоч-ник

Ты не увидишь, как мы станем ближе,
Я словно в шаг просачиваюсь тенью,
И в этот взгляд… Не бойся - тише… тише.
Доверься моему прикосновенью,

Закрой глаза, давай смотреть дыханьем,
Где воздух на губах - виток торнадо;
Мы задохнемся нашим обладаньем,
И запоздалым шепотом: - Не надо…

Я буду слышать тонкий запах лета –
Цветочный аромат сорвется с кожи,
Покажется, что ты совсем раздета
И мерзнешь от волнения до дрожи.

Покажется, что ты белее снега,
Прижалась и испуганно застыла,
И сердце бьется, словно после бега –
Ах, как же ты немыслимо красива!

Ах, как же ты немыслимо послушна -
Ни словом не перечишь мне, ни взглядом,
Мне ведь и, правда, это очень нужно -
Вот так всю жизнь стоять с тобою рядом.

Губами в нежном поцелуе слиться,
Когда весь мир рассержен и простужен,
Пусть даже ночью нам с тобою снится
Как ты нужна мне, … как тебе я нужен…

Сказоч-ник

Ты не увидишь, как мы станем ближе,
Я словно в шаг просачиваюсь тенью,
И в этот взгляд… Не бойся - тише… тише.
Доверься моему прикосновенью,

Закрой глаза, давай смотреть дыханьем,
Где воздух на губах - виток торнадо;
Мы задохнемся нашим обладаньем,
И запоздалым шепотом: - Не надо…

Я буду слышать тонкий запах лета –
Цветочный аромат сорвется с кожи,
Покажется, что ты совсем раздета
И мерзнешь от волнения до дрожи.

Покажется, что ты белее снега,
Прижалась и испуганно застыла,
И сердце бьется, словно после бега –
Ах, как же ты немыслимо красива!

Ах, как же ты немыслимо послушна -
Ни словом не перечишь мне, ни взглядом,
Мне ведь и, правда, это очень нужно -
Вот так всю жизнь стоять с тобою рядом.

Губами в нежном поцелуе слиться,
Когда весь мир рассержен и простужен,
Пусть даже ночью нам с тобою снится
Как ты нужна мне, … как тебе я нужен…

Сказоч-ник

Непонятное! Странное! Сонное!
Еле слышное… Очень беспечное…
Суетливое, злое, бездонное,
Сумасшедшее и… безупречное…
Непослушно-ревниво-глазастое,
Безудержное… Жутко упрямое!
Обжигающе-знойное! Страстное!
Васильково-полынное… пряное…
Многословное, буйное, жгучее,
Безусловное…Еле заметное…
Неуемно-капризно-вреднючее!
Очень тихое и безответное…
Синеокое! Быстрокрылое!
Осторожное! Самое нежное!
Чуть уставшее, теплое, милое,
Беспокойное и… неизбежное…
Невесомое! Ускользнувшее…
Несказанное! Близкое! Вечное…
На моем плече вдруг уснувшее –
Счастье ты мое, бесконечное…

Сказоч-ник

Стоял июньский тёплый вечер,
По мостовой стучал каблук
Ты был щемяще-безупречен,
Ещё не муж, уже не друг…

Ты мне рассказывал о птицах,
Какие любишь марки вин,
Глаза же в загнутых ресницах
Шептали: «Видишь, я один…».

Волнуясь, я шагала рядом,
Кричала сердцем: «Я одна!».
Кафе тянулись длинным рядом…
Мы шли: не муж и не жена.

Евгения Ливская

Взаимоотношения —

в них мало утешения,

они несут крушения,

опасности и беды.

Такие превращения,

в которых жажда мщения

сменяет приглашения

к воскресному обеду.

Взаимоотношения —

обиды и прощения,

нередко — прегрешения,

порой, наоборот:

взаимопонимание,

забота и внимание,

и комплексы, и мании.

Сам чёрт не разберёт!

Взаимоотношения

есть способ отторжения.

Движение. Кружение.

Шатание. Разброд.

До полного падения,

навязчивого бдения

и язвы прободения...

Нежданный поворот

и — смелое решение

(какое притяжение!)

о новом погружении

в шальной водоворот!


Елена Винокур

Тебя я встретил
На дискотеке,
Ты танцевала в кругу подруг,
А я был рядом,
Блуждая взглядом,
И с интересом смотрел вокруг...

Под звуки джаза
В плену экстаза,
В плену гипноза в движеньи зал...
Ты вся блистала!..
Всех зажигала!..
И кто то Любою тебя назвал!..

И эта Люба
С ночного клуба
Своей красою не земной
Заворожила,
Меня пленила!..
И стала Любушка моей женой!!!

Аркадий М.

Елена Никитаева

Так нежданно (рождественское)


на Земле Рождество, и ресницы покрыты инеем
белоснежные своды неба лишают памяти
наблюдая праздничный свет, повторяя имя её
он стоит и просит любви на пустой паперти
он запутался между мирами, повис вне времени
много разных дверей, большинство из которых заперто,
а в открытых – ловушки, ворующие мгновения
в хаотичном странном кружении, как расплата. он
сумасшедший, спящий на дне жестокой реальности
сумасшедший, тянущий руки к огням праздника
сумасшедший, упавший на снег дерзкой фатальности
потерявший любовь среди шумной людской паники
не согреться ни стоном, ни плачем, ни даже криками
замерзают губы и пальцы, в крови – безмолвие
ангелица рождественской ночи вниз со снежинками
опускается, чтобы раздать дары обездоленным
согревая его ладони божьим дыханием,
прижимаясь своей щекой к щеке заплутавшего
заставляет она поверить в чудо нечаянно
так нежданно, из ниоткуда, из ненастоящего
он очнулся на сером снегу простыни скомканной
липкий пот. в стане сердца – боль, тупая и мнимая
телефонный звонок как стрела меткого воина:
с Рождеством. я не смог без тебя. возвратись, любимая.

Anna.Ri:

А мое поздравление по аське дошло или оно было лишним? :)))))

В стихах душа хрупка...
http://www.youtube.com/watch?v ...

2Четатель:

Да, посмотрела, спасибо, правда букет слегка подвял)

Был я столько раз так больно ранен,
добираясь до дому ползком,
но не только злобой протаранен —
можно ранить даже лепестком.

Ранил я и сам — совсем невольно
нежностью небрежной на ходу,
а кому-то после было больно,
словно босиком ходить по льду.

Почему иду я по руинам
самых моих близких, дорогих,
я, так больно и легко ранимый
и так просто ранящий других?

Е.Евтушенко

Меж облаками синяя прослойка
Сухого неба.
А на спирту лимонная настойка —
То ли хвороба сердцу, то ль целеба, —

Летит душа туда, где бредит Каспий,
Лепечет цитрус,
Что не было бы разнокровных распрей,
Когда бы не распад, когда б не выброс

Имперской лавы. Там на побережье
Рыдает детство
О том, что ты стареешь в зарубежье,
Могилы бросив, промотав наследство —
Атлас мазута, кружево прибоя,
Тень от ореха
На полдвора. Не плачь, Господь с тобою,
Ты — голос настоящего, не эхо

Прошедшего. На кой тебе изнанка
Имперской голи,
Тем более, что ты не иностранка
В юдоли русской да и в русской доле

Многотерпения и самоедства
И дымной тяги
Залить глаза вином. А что до детства —
Рисуй его на ватманской бумаге.

И. Лиснянская

Откуда к нам пришла зима,
не знаешь ты, никто не знает.

Умолкло все. Она сама
холодных губ не разжимает.
Она молчит. Внезапно, вдруг
упорства ты ее не сломишь.
Вот оттого-то каждый звук
зимою ты так жадно ловишь.

Шуршанье ветра о стволы,
шуршанье крыш под облаками,
потом, как сгнившие полы,
скрипящий снег под башмаками,
а после скрип и стук лопат,
и тусклый дым, и гул рассвета...
Но даже тихий снегопад,
откуда он, не даст ответа.

И ты, входя в свой теплый дом,
взбежав к себе, скажи на милость,
не думал ты хоть раз о том,
что где-то здесь она таилась:
в пролете лестничном, в стене,
меж кирпичей, внизу под складом,
а может быть, в реке, на дне,
куда нельзя проникнуть взглядом.

Быть может, там, в ночных дворах,
на чердаках и в пыльных люстрах,
в забитых досками дверях,
в сырых подвалах, в наших чувствах,
в кладовках тех, где свален хлам...
Но видно, ей там тесно было,
она росла по всем углам
и все заполонила.

Должно быть, это просто вздор,
скопленье дум и слов неясных,
она пришла, должно быть, с гор,
спустилась к нам с вершин прекрасных:
там вечный лед, там вечный снег,
там вечный ветер скалы гложет,
туда не всходит человек,
и сам орел взлететь не может.

Должно быть, так. Не все ль равно,
когда поднять ты должен ворот,
но разве это не одно:
в пролете тень и вечный холод?
Меж ними есть союз и связь
и сходство - пусть совсем немое.
Сойдясь вдвоем, соединясь,
им очень просто стать зимою.

Дела, не знавшие родства,
и облака в небесной сини,
предметы все и вещества
и чувства, разные по силе,
стихии жара и воды,
увлекшись внутренней игрою,
дают со временем плоды,
совсем нежданные порою.

Бывает лед сильней огня,
зима - порой длиннее лета,
бывает ночь длиннее дня
и тьма вдвойне сильнее света;
бывает сад громаден, густ,
а вот плодов совсем не снимешь...
Так берегись холодных чувств,
не то, смотри, застынешь.

И люди все, и все дома,
где есть тепло покуда,
произнесут: пришла зима.
Но не поймут откуда.

И.Бродский

Давай побродим босиком,
Где бродит осень?
Давай пройдем по ручейку
И туфли сбросим!
Поднимем брызги в небеса,
Чтобы увидеть чудеса,
И чтобы счастья полоса,
И неба просинь!

Задень ладонью лепестки,
Ах, те осенние цветы,
Ты слышишь, как звенят они
В сухую осень?
Красив цветастый листопад,
Ночами в небе звездопад,
Я отвечаю невпопад
На все вопросы.

Глаза открою, за окном
Гуляет осень.
И шмель не бьется за стеклом,
Лес платье сбросил.
И ночь осенняя темна,
И долго на небе луна
Сияет, также холодна,
Как эта осень.

Так хочется прижать плечо
К тебе и плакать.
Мечтать о нежности твоей,
И думать "Как ты?"
И слушать из-за стенки джаз,
И знать, что близкий не предаст,
В ответ не получить отказ,
Раскрывши карты...
(с)

Мария Громова


Японский журавль

Черным по белому, красным по белому.
Взмахами крыльев живет.
Тройственность цвета, изящество тела и
Суть - бесконечный полет.
Черный: печаль или радость? Неслышимый
Звук - выкрик-шепот Земли.
Белый: разлука, прощанье под вишнями.
Красный: немного любви.
Солнце покатится, теплое, сонное...
Перечеркнет желтый шар
Тзуру - журавль. Полетит невесомый он
Через закатный пожар.
Ввысь - к средоточию веры и радости.
Прочь - от всех зол и тревог.
Душу затопит чарующей сладостью:
В небе - танцующий бог.

Тише, любимый... Ни слова, ни звука...
Просто молчи - мне несложно понять.
Я прижимаю к губам твою руку,
Чувствуя всё, что ты хочешь сказать.
Плачет апрель. Я бы тоже... Не буду.
Только глазами: ты сильный, держись!..
Если бы жизнь попросили за чудо -
Я бы тебе отдала свою жизнь.
Глупо... И дождь этот всё-таки с солью...
Ну а слова...нам сейчас не до них.
Так получилось - мы делимся болью
Прожитой сердцем, одним на двоих.

© Неждана Юрьева

Я просила любви у Бога.
На всю жизнь, до волос седых.
Пусть чуть-чуть, пусть совсем немного,
Только чтобы была на двоих.

Хочешь? На! Но зачем чуть-чуть?
Я тебе ее много дам!
Выбирай, с кем в ней хочешь тонуть,
И дели ее пополам.

Я пыталась ее делить...
Я пыталась ее отдать...
Я хотела ее дарить,
И ее же взамен получать.

Но секрет я один не знала,
От любви выбиваясь из сил.
Я тому ее отдавала,
Кто у Бога о ней не просил...

Давайте Жить

Давайте Жить, Любить и удивляться,
Давайте верить, помнить и жалеть,
От Счастья плакать, от Души смеяться
Давайте Жить, чтоб Сердцем не стареть.

Давайте будем просто восхищаться
Полями, небом, серебром росы,
И если трудно, все же не сдаваться –
Идти вперед, не опуская головы.

Давайте будем искренни в общении,
Честны в словах, поступках и делах,
Давайте Верить, Свято, без сомнений
Жить на яву, открыто, а не в снах!

Давайте будем честно признаваться
В своих ошибках, зависти и лжи,
Давайте Жить, Любить и восхищаться -
Расправьте крылья у своей Души!

Как хорошо быть человеком
И жить в согласии с собой,
И радовать собою небо,
Что в сердце и над головой.

Как хорошо быть добрым другом
И жить в согласии с другим,
И стать открытым и уютным,
Свою гордыню победив.

Как хорошо быть оптимистом
И жить в согласии с судьбой,
И верить в то, что счастье близко –
Оно всё время под рукой.

Как хорошо быть всемогущим:
Прощать, блаженствовать, любить,
Как хорошо быть просто сущим,
Как здорово здесь просто быть!

и.о. :

В стихах душа хрупка...


Спасибо, нежная песня, сейчас удалось посмотреть

Мария Громова



Не смейся, я просто циничный романтик...



Не смейся, я просто циничный романтик,
Как все, кто родился в престранное время:
В эпоху измен, перемен и проклятий,
Прощаний с друзьями, братаний не с теми.
Родители наши сумели пробиться
(А чьи-то - разбиться), но нам не хватило
Их чувств, их умения рушить границы
И строить преграды, их слабости, силы.

Не смейся. Я вряд ли решусь на поступок.
Какой? Да любой. Слишком много болтая,
Я делаю мало. Мой мир очень хрупок:
Одно злое слово - и что-то сгорает.
Я циник. Но циник, влюбленный в свободу
Из книжек о счастье, любви и удаче
Я просто ребенок. Жду нового года
И верю, что завтра все будет иначе.

Как спокойно, как красиво
На рассвете люди спят -
Словно нет и не бывает
Огорчений и утрат.

Все вчерашние заботы
Словно смыл блаженный сон,
Брови хмурые расправил
И морщины сгладил он.

И доверьем, и покоем
Дышит каждая черта.
Только, может быть, осталась
Складка горькая у рта.

Это след неизгладимый...
И откуда он, Бог весть:
Оттого ль, что счастья нету,
Оттого ль, что совесть есть...

Посмотри на человека
В сонной утренней тиши:
Сколько в нем тепла и света
Нерастраченной души!

Погоди звенеть, будильник,
Придержи идущий день,
Дай еще полюбоваться
На людей - как на детей...

Юлий Ким

Перед рассветом мучает бессонница...
Листает годы в памяти моей.
Кристаллик боли среди ясных дней -
Лицо твое... А может, нездоровится.

А может, просто болями в ногах
Меня декабрь пытается замучить?
Да нет же, в сердце, словно острый лучик,
Ночует боль. С листочком, при свечах.

Кого простить? Кому сказать "спасибо"?
Я этой болью, мучаясь, дышу...
Я задыхаюсь, но о ней пишу,
Беру с собой, куда б не заносило.

А что она? Откуда? Для кого?
Ты это знаешь, дальняя дорога.
Болит душа за тех, распявших Бога,
За тех, кто НЕ упустит своего...

Да это боль, о том что мы конечны,
О том, как неба купол далеко.
О том, как ты смеешься с облаков
Над невозможно глупой нашей встречей.

Две орбиты сошлись в кем-то заданной точке,
В кем-то заданный час, кем-то заданный миг...
Вот — авансом любовь, вот — надежда в рассрочку,
До разлуки билет и от слез дождевик...
Вот коробка для счастья, мешочек для смеха,
Краски, кисти, мольберт для фантазий и снов,
Вот счастливый напев с гулким отзвуком эха,
Затихающий в отблеске полутонов...
Две орбиты сошлись, а надолго ль? Неважно...
Две орбиты сошлись расстояньям назло...
Даже если они разойдутся — не страшно...
Ведь не всем в этой жизни, как им, повезло...

Инна Мень